Как мы обсуждали, «гунфу (工夫)» означает «мастерство через самодисциплину». Интересно, что есть два разных символа для части «гун» в «гунфу» — либо «工夫», либо «功夫». В одном упор делается на внутреннюю силу (дисциплину), а в другом речь идет о долгосрочной работе и самоотверженности. Последнее часто используется в отношении буддийской медитации и долговременных результатов дисциплинированного самосовершенствования. Мы видим обоих значения в чайных сочинениях и обнаруживаем, что их комбинация отражает всю глубину того, что означает «чай гунфу»: посвященная, целенаправленная практика самосовершенствования с помощью чая.
В настоящее время термин «чай гунфу» стал общим, часто относящимся к любому методу заваривания, независимо от того, является ли он умелым, мотивирован специальной практикой или нет. Для нас это наихудшее использование термина, поскольку оно сводит Гун Фу Ча к бессмысленности, предполагая, что независимо от того, как заваривают чай, это чай Гун Фу, если он включает в себя «китайские» инструменты. Если нет намерения или сосредоточенности на ремесле, если нет развития навыков приготовления лучшей чашки чая и если нет дисциплины, как мы можем по праву называть такую практику «чаем гунфу»? Метод и инструменты менее важны, чем этот дух искусного совершенствования техники и дисциплинированного сосредоточения на ремесле. Пока у человека есть настоящая страсть к чаю и он работает над тем, чтобы дисциплинировать себя и развивать свои знания о чае и навыки заваривания, это чай гунфу.
Термин «гунфу» также имеет другое значение (я знаю, что это может сбить с толку, но оно лишь отражает глубину и глубокую историчность чая, что вдохновляет). Первоначально «чай гунфу» относился исключительно к методам заваривания на юге Китая. Эти техники зародились в Чаочжоу, а затем быстро распространились в Фуцзянь и Тайвань, где развились по нескольким направлениям. Эти методы заваривания появились в начале династии Цин (1644–1911). В то время большинство в Китае заваривали чай в больших чайниках с большими чашками, что позволяло чаю настаиваться дольше. Фактически, этот метод династии Мин (1368–1644) был распространенным стилем заваривания, с которым впервые столкнулись жители Запада, когда они начали торговать с Китаем, поэтому западные страны даже сегодня часто заваривают чай в этом так называемом стиле «коричневой бетти»: чайники большего размера , долгое наставание, пока люди болтают, и большие чашки (конечно, жители Запада добавили ручку к чашке, а молоко и сахар к чаю). В те времена чай гунфу был местным методом заваривания, известным только любителям чая на юге.
Рождение мастерства
Понимание происхождения «чая гунфу» с точки зрения местных традиций заваривания, которые зародились в Чаочжоу, в отличие от более общего использования слова «навык/мастерство через самодисциплину», может быть полезным в практике. Конечно, обсуждение того, как и почему возникло такое культурно-туманное явление, как метод заваривания чая, всегда приводит к чрезмерному упрощению. Во-первых, эти линии не возникли спонтанно из ничего, а скорее выросли из существующих чайных традиций, развиваясь и развиваясь из старых чайных методов. Когда дело доходит до истории, всегда есть больше контекста и истории, чем может объяснить целая книга на эту тему, не говоря уже о такой небольшой статье, как эта. Человеческое поведение и общество сложны, поэтому давайте подойдем к этому краткому изложению того, как и почему чай гунфу эволюционировал на юге Китая, как к краткому изложению, имея в виду, что большая часть истории остается невысказанной...
В нашем кратком изложении мы собираемся рассмотреть три различных фактора, которые способствовали развитию чая гунфу в южном Китае, и их значимость для нас, как для практиков линии, происходящей от них напрямую, или, по крайней мере, для любителей чая, преданных культуре, оценивая себя и свои навыки заваривания чая. Стоит повторить, что эти три фактора — не вся история чая гунфу, хотя это действительно важные главы: боевые искусства, бедность и чай улун. Давайте обсудим каждый по отдельности.
Боевые искусства
Боевые искусства играют важную роль в развитии этих методов заваривания, потому что многие любители чая веками занимались цигун. Эти две практики развивались вместе, одна влияла на другую. Фактически, мы говорили ранее о двух иероглифах, используемых для «гун» в «чае гунфу». Первый иероглиф «功» может происходить от боевых искусств, являющихся своего рода гун-фу (в зависимости от того, какое «гун-фу» вы используете). На Западе нам больше знакома кантонская версия «гунфу», то есть «кунфу». Поскольку большинство мастеров, разработавших чай гунфу, занимались боевыми искусствами, практические и философские аспекты цигун и других боевых искусств также невероятно важны в заваривании гунфу.
С философской точки зрения мастера боевых искусств привнесли свою космологию и энергетическую анатомию в чайную практику. Это означает, что китайская космология сильно повлияла на этот метод пивоварения, и мы должны приложить усилия для изучения таких вещей, как Инь и Ян, Пять Элементов и три сокровища Цзин (精), Ци (氣) и Шэнь (神) в чтобы контекстуализировать нашу чайную практику. (Мы освещали эти темы в прошлых выпусках Global Tea Hut, так что, возможно, стоит поискать в архивах. Есть также много замечательных книг по этим темам.) Понимание этой философской основы влияет на многие аспекты чайной практики, включающая, помимо прочего, выбор чая, соответствующего погоде, времени года и энергетическим потребностям гостей. Это также способствует более глубокому пониманию лечебных свойств чая с точки зрения этих традиционных подходов, в отличие от научно обоснованного аллопатического подхода к исследованию чая (который, очевидно, также имеет ценность). Эта философская структура также помогает связать нас с родословной чаджинов, которые были до нас, и облегчает диалог, поскольку она вооружает нас всеми видами жаргона, которые мы можем использовать, чтобы узнать и выразить наше понимание чая в целом и определенных чаев или сессий в частности.
Элемент боевого искусства чая гун-фу также влияет на практику на гораздо более фундаментальном уровне, поскольку все движения умелого заваривания гунфу родились из понимания тела (физического и энергетического), культивируемого в те древние времена. методы.
Иными словами, чайные движения происходят непосредственно из боевых искусств. (По крайней мере, в чае гунфу.) Это охватывает все, от того, как мы поднимаем чайник, до того, как мы сцеживаем чай, и все, от мышц руки, используемой для круговых движений, до энергетического потока ци через наши существа, когда мы это делаем. . Давайте рассмотрим один пример, который будет актуален сейчас и позже в нашем обсуждении: сохранение энергии.
Сохранение энергии важно в боевых искусствах как по философским, так и по энергетическим причинам. В китайской космологии и медицинской теории есть идея, схожая с нашей западной идеей энтропии, согласно которой системы разрушаются со временем и быстрее, если они потребляют больше энергии. Согласно этой теории, основанной на наблюдении за энергетикой Природы, чем больше энергии используется, тем сильнее и быстрее происходит деградация системы. (Это уместное наблюдение в свете темпа современной жизни.) Китайцы заметили, что долгоживущие животные и растения, такие как черепахи или секвойи, двигаются медленно. Они поняли, что сохранение энергии создает мир и спокойствие, а также потенциал для долголетия, а долгая жизнь важна для человека, посвятившего себя самосовершенствованию, не потому, что он может дольше наслаждаться удовольствиями этого мира, а скорее чтобы они могли посвятить больше времени своему духовному развитию на благо всех существ.
Это сохранение и экономия энергии также имеет практическое значение в боевых искусствах, как и в жизни. Когда противник атакует нас, в идеале нас не будет рядом, когда его кулак приземлится, поэтому он ударит по воздуху. Во-вторых, лучше отклониться, используя их собственный импульс и энергию, чтобы увести их от нас, направляя их энергию с минимальным количеством нашей энергии. Наконец, наихудшее решение — блокировать/защищаться, так как это также вредит нам. И все это так же верно как для военного конфликта, так и для испытаний и превратностей, с которыми мы все сталкиваемся в жизни: всегда идеально «не быть там», когда ударяет кулак жизни, а это означает, что если мы прозрачны и неэгоистичны, «Нападению» некуда приземлиться.
Когда мы наливаем чай, используя как можно меньше собственных сил, чай наливается без усилий. Чем меньше используются мои мышцы и энергия, тем меньше меня остается в чае. Это означает, что посыл чая более четкий и мощный, свободный от моего эго или желания.
Подобно хорошему аудиокабелю, мы передаем нашим гостям чистый звук чая. Чем меньше моего ума, тела или энергии в чашке, тем чище она будет. Для этого я должен уйти с дороги, успокоить свое сердце и использовать как можно меньше энергии. Когда мои движения скромны и нежны, я также меньше беспокою чай, а это значит, что он будет более спокойным и гладким, менее взъерошенным — как медленное дыхание, согласованное с движением в цигун. С практической точки зрения, это влияет на все аспекты заваривания чая гунфу, например, позволяя чайнику «падать» естественным образом, когда мы наливаем его в чашки, оттягивая, а не толкая, создавая более мягкий и легкий чай. Такой чай всегда лучше. И такие гладкие и тонкие чашки также подводят нас ко второму важному фактору, который привел к созданию пивоварения гунфу на юге Китая, а именно к бедности.
Бедность
Сохранение энергии, которое мы только что обсуждали в предыдущем разделе, можно рассматривать как своего рода бедность — бедность движения и расхода энергии. Но двигаясь дальше, этот аспект чая гунфу имеет духовную и земную стороны. На земном уровне бедность означает именно это. Жители Южного Китая были бедны. И человеческое действие, индивидуальное или общественное, имеет экономический элемент. Другими словами, все мы отчасти движимы экономическими мотивами, как и общества, которые мы создаем.
Методы заваривания, которые были популярны во времена династии Мин и династии Цин, были не очень экономичными, с использованием больших богато украшенных чайников и чашек, которые требовали большого количества чая для каждого сеанса. Жители южного Китая хотели иметь метод заваривания, в котором использовалось бы небольшое количество чая, который можно было бы приготовить таким образом, чтобы увеличить количество заварок, которые вы получаете, а это означало, что можно было бы удовлетвориться гораздо меньшим количеством чая, заваренным в течение более длительного времени во многих коротких заварках. . Количество заварок, которые мы получаем от чая, называется его «терпение (耐泡)». Терпение любого чая, конечно, также связано с производством самого чая, и будет определяться терруаром и сортом, а также методом обработки и даже мастерством фермера, который его создал. Но чай поступает к нам незаконченным, как ингредиенты в прекрасном блюде, которое должен доделать повар. Качество овощей также зависит от того, как и кем они были выращены, но только хороший повар может раскрыть их качество, полностью раскрывая их потенциал. Точно так же, чтобы получить лучшие заварки и больше, мы должны использовать правильный метод заваривания и делать это со знанием дела. Таким образом, “терпение” частично зависит от метода и мастерства пивовара, а это означает, что развитие навыков заваривания увелчит количество чашек, что приведет к той же степени удовлетворения при меньшем количестве чая, а это, в свою очередь, означает, что мы сэкономим деньги.
В своей основополагающей работе «Чайная сутра» (茶經) «чайный святой» Лу Юй (陸羽) сказал, что «дух чая — это бережливость». Это можно интерпретировать по-разному: что суть чая заключается в сохранении энергии, как мы обсуждали ранее, например, или, возможно, что истинная душа чая — простота. Все эти действия его афоризма верны и потенциально могут обогатить нашу чайную практику. Старый мудрец также подчеркивает духовное измерение бедности чайной практики, которое объединяет ее с большинством духовных традиций мира.
И Иисус, и Будда считали бедность центральным элементом своих учений, мировоззрений и практик. Но стоит понимать на многих уровнях, от поверхности до глубины, что эти великие мастера предлагали, когда учили, что бедность не имеет ничего общего с экономикой. Под бедностью Будда не подразумевал отсутствие денег или имущества (и Лу Юй, если уж на то пошло). Как духовная практика, бедность не имеет ничего общего с тем, сколько у человека денег. Если бы бедность приводила к мудрости и духовному совершенствованию, мир был бы действительно намного веселее. Можно быть бедным и несчастным, полным желания иметь вещи, которых у тебя нет, и завидовать тем, у кого это есть. Экономическое неравенство также вызывает всевозможные индивидуальные и социальные проблемы, и это страдание нелегко облегчить. Фактически, большая часть мировых политических дебатов за последние несколько столетий вращалась вокруг дилемм, вызванных желанием защитить свободу, а также создать больше равенства, которые не обязательно исключают друг друга, но, безусловно, являются для нас настоящим испытанием. разобраться — как показывают новости. Итак, если мастера не говорили о нехватке денег или ресурсов, то что они имели в виду, говоря, что бедность занимает центральное место в их практике?
Духовная нищета состоит в двух вещах: в воспитании духа простоты и смирения и в сознательном, деятельном отказе от мирских желаний. Чай учит нас находить необычное в обычном. Есть дзэнская поговорка: «Нет ничего более необычного, чем видеть необычное в обычном, и большинство людей стали настолько обыденными, что им нужно необычное, чтобы увидеть необычное». Большую часть нашей жизни мы проведем в простых ситуациях, выполняя обычные задачи, а не в невероятных пиках, которые мы иногда обнаруживаем. Если мы научимся ценить ничегонеделание (сидение за чаем), мы сможем жить более богатой и полной жизнью, довольствуясь всем, что происходит, будь то большое или маленькое. На самом деле, мы все время окружены чудесами, если мы только посмотрим ясным взглядом, потому что даже самые обыденные действия, такие как чаепитие или стирка, на самом деле контекстуализированы в гигантском и невероятно удивительном космосе, полном сверхновых, кометы, северное сияние и все то великое и малое великолепие, что есть в этом удивительном мире. Бедность также связана с отказом от мирских желаний, что должно быть преднамеренной и активной практикой, а не сиюминутной нехваткой. Иными словами, эта практика бедности больше связана с нашей внутренней ориентацией, чем с тем, что мы «имеем» или «не имеем», поскольку великие мастера понимали, что никто из нас на самом деле ничего «не имеет». Мы упрощаем наши сердца, а не окружающую среду (хотя в конце концов они могут прийти к гармонии).
По правде говоря, когда мы говорим, что бедность побудила к созданию гунфу, мы имеем в виду, что эта техника развилась из земного желания сэкономить деньги, заваривая чай таким образом, чтобы увеличить терпение, используя маленькие чайники и чашки и метод, приносящий большее удовлетворение меньшим количеством чая, а также духовная нищета, основанная на простоте. Мой учитель всегда говорит, что если вы не движетесь к тому, чтобы употреблять все меньше и меньше чая, вы противоречите Дао, то есть Природе. Он имеет в виду, по сути, что Путь — это возвращение, мягкость и что если наша чувствительность действительно возрастает, то нам нужно все меньше и меньше чая. Другими словами, если лекарство работает, наша потребность в нем должна уменьшиться. Это перекликается со словами Сэн Но Рикю: «Представьте свою жизнь без чая; а если и иначе, то ты еще не разобрался в чае!»
Чай Улун
Создание чая улун – это начало чая гунфу. И нет более важного фактора для заваривания чая на юге Китая, чем чай улун. На самом деле, термин «чай гунфу» должен снова быть сложным, потому что этот термин изначально относился не к методу заваривания, а скорее к чаю улун, который в первые дни не назывался «улун». Чай улун зародился на горе Уи в северной провинции Фуцзянь (武夷山). Чай из Уи сегодня называется «Утесный Чай (岩茶)», и Утесный Чай производился с такой сложной обработкой, что требовалось столько навыков и пожизненной дисциплины для хорошего производства, что его называли «чаем гунфу». Даже сегодня требуются десятилетия интенсивной концентрации и практики, чтобы освоить производство прекрасного Утесного Чая, да и любого другого улуна.
Итак, в первые дни «гунфу» в «гунфу чае» все еще относилось к мастерству через самодисциплину; это просто означало мастерство в обработке чая, а не в приготовлении готового чая. Однако со временем понадобился метод заваривания этого искусно приготовленного чая. Чтобы воздать должное мастерству и преданности хорошо приготовленного улуна, его нужно было правильно заварить. Человек Чая стремился воздать должное тяжелому труду и мастерству чайных мастеров, которые заваривали чай, посвятив себя с большим вниманием и самоотверженностью разработке методов заваривания, которые позволили бы выявить лучшие качества этого чая и тем самым раскрыть его потенциал. Еще раз, чтобы лучше понять это, мы можем обратиться к прекрасной аналогии с приготовлением пищи: допустим, у нас есть друг, который завладел семенами томатов семейной реликвии из наследия, которому сотни лет. И давайте также представим, что помимо удивительных семян наша подруга фермер Сьюзен также была невероятно предана своей работе по выращиванию помидоров на протяжении всей своей жизни. Она неустанно работала над созданием идеальных условий для выращивания своих помидоров, улучшая и без того впечатляющие семена и генетическое наследие до новых высот. А затем, продолжая нашу фантазию, давайте предположим, что мы сделали что-то солидное для Сьюзен, и она захотела отплатить тем же, поэтому подарила нам несколько лучших помидоров из урожая того года. Захотим ли мы тогда небрежно нарезать такие помидоры и бросить их в салат? Возможно нет. Мы хотели бы почтить все наследие семян (и их хранителей на протяжении поколений), а также тяжелую работу Сьюзан, превратив эти помидоры во что-то впечатляющее. И если бы нам не хватило кулинарных навыков, мы, вероятно, пригласили бы друга помочь. Когда вы думаете об этом в этих терминах, вы можете легко понять, почему чаджин прошлого разработал заваривание чая гунфу, чтобы приготовить чай гунфу, чтя наследие чайных деревьев и с трудом завоеванное мастерство производителей, заваривая чай с раскрытием его наибольшего потенциала. Со временем термин «чай гунфу» стал больше ассоциироваться с завариванием, чем с обработкой.
Тот факт, что заваривание чая гунфу связано с чаем улун, не означает, что мы не можем успешно заваривать другие виды чая таким образом, но это помогает объяснить, откуда взялся этот метод заваривания. И вместе с боевыми искусствами и бедностью мы можем размышлять о последствиях этого обширного наследия методов заваривания.. Понимание движущей силы, которая мотивировала эти методы, связывает нас с теми, кто передал нам эти методы, а также помогает нам настроить свой дух на практику. Что еще более важно, последствия того, что создало заваривание чая гунфу, имеют реальное практическое значение, которое может радикально улучшить нашу способность заваривать прекрасную чашку чая, превосходящую обыденность. Наследие чая гунфу также подталкивает нас к совершенствованию и дисциплине в практике, что приводит к самоотверженности, которая делает нашу чайную практику достойной названия «гунфу».
Родословная Гун Фу
Есть три основных семейства чайных линий гунфу: Чаочжоу, Шао Ан и Тайвань. Некоторые люди называют тайваньскую линию «Тайвань/Исин», поскольку Тайвань оказал сильное влияние на заваривание в Исин из-за популярности исинских чайников в 1970-х и 80-х годах. На самом деле Тайвань действительно оказал сильное влияние на весь Китай с точки зрения методов заваривания чая. Все эти три метода заваривания происходят из родительской линии в Чаочжоу. Но неясно, насколько нынешняя версия заваривания Чаочжоу похожа на ранние дни. У разных авторов разные мнения по этому поводу.
Это разделение на три линии также не является в действительности географическим. Многие люди на Тайване, особенно на юге, до сих пор практикуют чай гунфу, который больше напоминает чай Чаочжоу или Шао Ань, чем тайваньский. На самом деле, многие тайваньские любители чая признают его «чаем старика». Однако трудно решить, отнести ли их заваривание к чаочжоускому, шаоанскому или, может быть, просто к более старой версии тайваньского чая, которая не адаптировалась так, как современный тайваньский чай.
На самом деле можно было бы разделить эти линии дальше, и было бы вежливо сделать это, по крайней мере, включая яркие и важные чайные культуры и методы заваривания Гонконга и Малайзии, которые являются производными от стилей Чаочжоу и Шао Ан, но с тех пор развивались в своих собственных направлениях, привнося свой собственный цвет и инновации в гунфу. Поскольку наша родословная малайзийская, мы включили обсуждение этого на следующих страницах. Некоторые авторы также любят включать отдельный метод заваривания Аньси, поскольку в этом регионе также рано развились уникальные стили.
Возможно, имеет смысл обсудить некоторые различия в каждой линии, хотя следует отметить, что чем дальше в прошлое мы путешествуем, тем больше эти линии начинают походить друг на друга, сливаясь в родительские истоки каждой из них. Как мы уже отмечали ранее, существует множество ответвлений и вариаций стиля, метода, эстетики и чайной утвари.
Стиль Чаочжоу
Чай Чаочжоу гунфу характеризуется крошечными чашечками. Оригинальные кубки для кунг-фу времен ранней династии Цин (1644–1911) очень и очень маленькие — размером с наперсток. Это потому, что чай улун лучше пить маленькими глотками. В следующий раз, когда вы будете наслаждаться улуном, постарайтесь сделать как можно меньше глотка, позволяя как можно меньшему количеству чая попасть в рот. Вы можете заметить разницу. Этот тип заваривания чая включает в себя маленькие чайники и большую концентрацию листьев в чайнике для очень, очень быстрого заваривания, называемого «мгновенным» завариванием. Некоторые традиции даже измельчают некоторые листья, смешивая измельченные с целыми листьями, чтобы по-настоящему заполнить горшок. Обычно используется только три чашки, независимо от того, сколько гостей, а в некоторых стилях подают только три заварки. В некоторых традициях для чашек и чайника используется чайная лодочка, в то время как в других используются маленькие керамические или оловянные чайные раковины для одного или другого. Многие традиции моют чашки в других чашках, погружая их в воду другой чашки и вращая. Обычно используют небольшой чайник с боковой ручкой и угольную печь, называемую «дяо (铫)» или «ю шу вэй (玉書 煨)». Они восходят к давним временам, когда считалось, что кипячение воды для каждой заварки или двух заварок приведет к получению более качественного чая, что требует большого мастерства, чтобы правильно рассчитать время. Затем чай переливают прямо в чашки, следуя «генеральному патрульному/ролевому вызову», который представляет собой круговые движения для распределения чая, поскольку настой, который выходит позже, всегда гуще/крепче. «Патруль» сливает настой, а «ролевик» вытряхивает последние капли. Чтобы добиться однородности по чашкам, требуется большое мастерство.
Шао Ань Стиль
Шаоань — это место в провинции Фуцзянь, где заваривание чая гунфу стало популярным очень рано. Кажется, что это упрощенная версия заваривания Чаочжоу, хотя они очень похожи по методу и посуде. При заваривании Shao An также используются небольшой чайник и чашки, но чайная лодка используется только для чайника.. Затем чашки помещают в лодочку или керамическую или оловянную раковину для чая (чаще всего керамическую в провинции Фуцзянь). Чайные листья не измельчаются и используются в меньшем количестве, что делает напиток более умеренным. Чайные листья кладут на бумагу и в некоторых традициях обжаривают на углях непосредственно перед завариванием. Обжарка очень легкая и, как говорят, удаляет из чая плохое хранение или другие нежелательные элементы. Нет ограничений на используемые чашки или количество заварок. В стиле Шао Ань часто используется керамический или оловянный чайник на угольной плите вместо боковой ручки. Чашки иногда моют, вращая или, как в стилях Чаочжоу, вращая внутри других чашек. Чайник поливают до и после заваривания, а затем чай разливают прямо в чашки.
Тайваньский стиль
Тайваньский стиль изменился гораздо больше, чем любой другой стиль заваривания гунфу, выделяясь больше, чем другие семьи. Одним из двух главных нововведений было введение кувшина (ча хай, 茶海) в конце 1970-х или начале 80-х годов. «Кубок справедливости» (гунбэй, 公杯)», как его еще называют, используется для разлива чая по чашкам, поэтому чайник сначала переливается в гунбэй, а затем разливается по чашкам. Эти кувшины иногда также имеют сито для сбора кусочков листьев. Кувшин произошел от более ранних стилей заваривания чая, пришедших из Японии, в которых использовались два исинских чайника — один как чайник, а другой как «юдзамаши», чтобы охладить воду, а затем служить кувшином. Есть также веские доказательства того, что британский производитель сливок для молока повлиял на добавление кувшинов в заваривание чая. Нет установленного количества чашек или заварок. Чашки часто моют небрежно, просто ополаскивая без вращения. Тайваньский чай может быть влажным или сухим, в зависимости от того, заварной чайник или нет. В сухом виде горшок часто кладут на чайную подушку, а не в чайную лодочку. Также часто используются большие раковины для чая и большие чайники. Тайваньский стиль благоприятствует длительным сеансам с большими чайниками и большим количеством заварок. Во многих тайваньских традициях также используется «чашка для аромата (wen xiang bei, 聞 香杯)». Чайный раствор сначала переливается в эти высокие тонкие чашки, а затем выливается в обычную маленькую чашку для питья. Чашка аромата затем используется, чтобы оценить ароматы испарившихся масел в чае. Некоторые традиции наливают из чаши для аромата, в то время как другие кладут чашку для питья поверх чаши для аромата и переворачивают ее, удерживая печать, а затем отпускают чашку для аромата вверх (так, как вы могли бы перевернуть омлет, удерживая тарелку над сковородой). Некоторые исследователи чая спорят о том, были ли ароматические чашечки произведены в Аньси, но большинство предполагают, что это Тайвань.
На протяжении всей коммунистической эпохи (после 1949 г.) материковые китайцы все больше и больше отказывались от своей традиционной культуры, кульминацией чего стала Культурная революция. Поэтому большинство людей заваривают чай в стаканах или термосах. Однако в последние годы в Китае увеличилась культурная свобода, и они снова начали заваривать чай, в основном импортируя и адаптируя тайваньский стиль. Многие тайваньские учителя чая проводят занятия в Китае в течение последних двух десятилетий, и поэтому их влияние широко распространено. Конечно, Китай затем влияет на то, как другие любители чая во всем мире заваривают чай, так как многие люди путешествуют туда в поисках чая, поэтому версии тайваньского стиля наиболее известны во всем мире.
Нельзя не подчеркнуть, что многие из этих различий в наши дни сливаются воедино, с отчетливо шаоанскими методами или изделиями, используемыми в Чаочжоу и т. д.
